Неточные совпадения
В последний вечер пред отъездом в Москву Самгин сидел в
Монастырской роще, над рекою, прислушиваясь, как музыкально колокола
церквей благовестят ко всенощной, — сидел, рисуя будущее свое: кончит университет, женится на простой, здоровой девушке, которая не мешала бы жить, а жить надобно в провинции, в тихом городе, не в этом, где слишком много воспоминаний, но в таком же вот, где подлинная и грустная правда человеческой жизни не прикрыта шумом нарядных речей и выдумок и где честолюбие людское понятней, проще.
Дорога, которая вела от
монастырских ворот к
церкви, была пустынна.
Это была широкая аллея, с обеих сторон обсаженная громадными липами, из-за стволов которых выглядывали разные
монастырские постройки: академия, крохотные
церкви, с лежащими в них под спудом мощами, колодцы с целебной водой и т. п.
По длинным дощатым мосткам, перекрещивавшим во всех направлениях
монастырский двор и таким образом поддерживавшим при всякой погоде удобное сообщение между кельями и
церковью, потянулись сестры.
Монастырь, куда они шли, был старинный и небогатый. Со всех сторон его окружала высокая, толстая каменная стена, с следами бойниц и с четырьмя башнями по углам. Огромные железные ворота, с изображением из жести двух архангелов, были почти всегда заперты и входили в небольшую калиточку. Два храма, один с колокольней, а другой только
церковь, стоявшие посредине
монастырской площадки, были тоже старинной архитектуры. К стене примыкали небольшие и довольно ветхие кельи для братии и другие прислуги.
Солнце уже поднялось довольно высоко и ярко золотило куполы
церквей, когда мы подъехали к монастырю. В тени еще держался мороз, но по всей дороге текли быстрые мутные ручьи, и лошадь шлепала по оттаявшей грязи. Войдя в
монастырскую ограду, у первого лица, которое я увидал, я спросил, как бы мне найти духовника.
Хотя в 1612 году великолепная
церковь святого Сергия, высочайшая в России колокольня, две башни прекрасной готической архитектуры и много других зданий не существовали еще в Троицкой лавре, но высокие стены, восемь огромных башен, соборы: Троицкий, с позлащенною кровлею, и Успенский, с пятью главами, четыре другие
церкви, обширные
монастырские строения, многолюдный посад, большие сады, тенистые рощи, светлые пруды, гористое живописное местоположение — все пленяло взоры путешественника, все поселяло в душе его непреодолимое желание посвятить несколько часов уединенной молитве и поклониться смиренному гробу основателя этой святой и знаменитой обители.
В растворенное окно кельи, выходившее на
монастырский двор, он видел, как пошел народ из
церкви, как прошла его воеводша с Мироновой попадьей, как вышел из
церкви и сам игумен Моисей, благословлявший народ.
Из
церкви монашеское пенье несется, и легко стало у воеводы на душе: что же, привел господь в
монастырских служках поработать…
Обыкновенно Полуект Степаныч завертывал к попу Мирону, а потом уже пешком шел в монастырь, но на этот раз колымага остановилась прямо у
монастырских ворот. Воеводша так рассчитала, чтобы попасть прямо к обедне. В старой зимней
церкви как раз шла служба. Народу набралось-таки порядочно.
Воевода подождал, пока расковали Арефу, а потом отправился в судную избу. Охоня повела отца на
монастырское подворье, благо там игумена не было, хотя его и ждали с часу на час. За ними шла толпа народу, точно за невиданными зверями: все бежали посмотреть на девку, которая отца из тюрьмы выкупила. Поравнявшись с соборною
церковью, стоявшею на базаре, Арефа в первый раз вздохнул свободнее и начал усердно молиться за счастливое избавление от смертной напасти.
Тихо Вадим приближался к
церкви; сквозь длинные окна сияли многочисленные свечи и на тусклых стеклах мелькали колеблющиеся тени богомольцев; но во дворе
монастырском всё было тихо; в тени, окруженные высокою полынью и рябиновыми кустами, белели памятники усопших с надписями и крестами; свежая роса упадала на них, и вечерние мошки жужжали кругом; у колодца стоял павлин, распуша радужный хвост, неподвижен, как новый памятник; не знаю, с какою целью, но эта птица находится почти во всех монастырях!
Она знала, что строгий монашеский чин должен быть свободен от всех земных попечений, столь несообразных с его святостию, и совершила намерение Великого Петра, отдав
монастырские деревни под начальство светское, определив достаточные суммы для всех потребностей Духовенства, для благолепия
церквей и повелев употребить прочие доходы с его миллиона душ на успокоение престарелых воинов и содержание духовных училищ [Манифест 1764 г., Февраля 26.].
Прогудел три раза большой
монастырский колокол; в
церкви замелькала горящая свечечка, с которою служка суетился перед иконостасом, зажигая ставники.
Церквам Божьим да монастырям тоже спуску не было: не любили есаулы монахов, особенно «посельских старцев», что
монастырскими крестьянами правили…
Обойдя все
церкви и кельи иноков, игумен повел гостя на конный и скотный дворы, на пчельник и везде показал ему
монастырское свое хозяйство. Потом пошли на реку Керженец, и там послушники занесли бредень для ловли рыбы к ужину. Потом повел его игумен в
монастырский лес; когда ж они воротились в игуменские кельи, там их ожидал самовар и блюдо свежей малины с густыми сливками и все-таки с «виноградненьким».
Во все время двадцатипятилетнего пребывания своего в этом монастыре она жила в одноэтажных каменных кельях, примыкавших к восточной части
монастырской ограды близ покоев игуменьи [Сгоревший во время нашествия Наполеона Ивановский монастырь был после того упразднен,
церковь обращена в приходскую, а в кельях помещались чиновники и рабочие Синодальной типографии.
Повернули назад. Звон
монастырского колокола был густой, и, как казалось Софье Львовне, что-то в нем напоминало об Оле и ее жизни. Зазвонили и в других
церквах. Когда ямщик осадил тройку, Софья Львовна выскочила из саней и одна, без провожатого, быстро пошла к воротам.
Стены, башенки, колокольни, корпусы
церквей смотрели чересчур ново, напоминали сотни церковных и
монастырских построек.
Напившись чаю и отдохнув, она вышла погулять. Солнце уже село. От
монастырского цветника повеяло на княгиню душистой влагой только что политой резеды, из
церкви донеслось тихое пение мужских голосов, которое издали казалось очень приятным и грустным. Шла всенощная. В темных окнах, где кротко мерцали лампадные огоньки, в тенях, в фигуре старика монаха, сидевшего на паперти около образа с кружкой, было написано столько безмятежного покоя, что княгине почему-то захотелось плакать…
С вечера накануне именин всенощну служат. Тут всем приказ: у службы быть неотменно. Князь сам шестопсалмие читает и синаксарь. Знал он церковный устав не хуже
монастырского канонарха, к службе божией был не леностей, к дому господню радение имел большое. Сколько по
церквам иконостасов наделал, сколько колоколов вылил, в самом Заборье три каменные
церкви соорудил.
Так описывают сию
монастырскую жизнь Иоаннову: в четвертом часу утра он ходил на колокольню с царевичами и Малютой Скуратовым благовестить к заутрени; братия спешила в
церковь: кто не являлся, того наказывали восьмидневным заключением.
Так описывают сию
монастырскую жизнь Иоаннову: в четвертом часу утра он ходил на колокольню с царевичами и Малютой Скуратовым благовестить к заутрене; братия спешила в
церковь; кто не являлся, того наказывали восьмидневным заключением.
Когда в 1440 году царь казанский Мегмет явился в Москву и стал жечь и грабить первопрестольную, а князь Василий Темный заперся со страху в Кремле, проживавший тогда в Крестовоздви-женском монастыре (теперь приходская
церковь) схимник Владимир, в миру воин и царедворец великого князя Василия Темного, по фамилии Ховрин, вооружив свою
монастырскую братию, присоединился с нею к начальнику московским войск, князю Юрию Патрикеевичу Литовскому, кинулся на врагов, которые заняты были грабежем в городе.
Петру со своею матерью идти на утреннюю молитву в одну из
церквей монастырских (молодая супруга его нездорова); в храме Божьем должно совершиться злодеяние.
Было к семи часам вечера. Кареты поравнялись с Симоновым монастырем. Императрица, наслышавшись, что с площадки над трапезною
церковью вид на Москву и окрестности очарователен, приказала остановиться у ворот
монастырских. Архимандрит, увидя государев экипаж, поспешил встретить высоких гостей.
Он, «оставя все дела
монастырские, сбежал неведомо куда», а с ним «из
церкви Благовещения из алтаря не стало разных церковных из шкафы вещей, — поясов шалевых красных; великой рукии, четыре материи зеленые; локоть восемь штофу разноцветного; кружку кошельковую сломано и денег полтора рубля взято.